Кузнецова Ксения Константиновна

Интервьюеры: Сидорова Ирина (Украина), Даша (Украина), Stef Schweinschwaller (Австрия)

Я, Кузнецова (Москаленко) Ксения Константиновна родилась 16 февраля 1926 года в семье колхозников в стонице под Краснодаром. Семья у нас была небольшая: родители, две сестры, брат и я. Я закончила 5 классов в Новодмитриевской школе, а затем бросила потому, что посещение школы было не обязательно. Когда мне было 14 лет, сестра забрала меня в Краснодар. Я помогала людям нянчить детей, а когда началась война, помогали русским рыть окопы. В Германию мы попали принудительно, мне тогда было 16 лет. По дороге туда я познакомилась с будущим мужем. Когда мы приехали в Германию, на вокзале уже стояли люди и ждали рабочих. Меня привезли на фабрику Роденшток, в Мюнхен. Шесть месяцев я жила в лагере, где у меня были неплохие условия проживания, но кормили там мало. Позже я работала на фабрике. Кормили нас хорошо, давали мясо и колбасу. На кухне работали две наших русских девушки и немка. Я жила в огромной комнате, всего нас было 40 человек, мы спали на двухъярусных кроватях. Рабочие были разных национальностей - русские, немцы, французы, бельгийцы и испанцы. Отношение ко всем было одинаковое, привилегий не было ни у кого. Мы работали в одинаковых условиях с немцами. Рабочий день длился с 8 часов утра до 4 часов вечера. Суббота и воскресенье у нас были выходные. В субботу до вечера нас не выпускали из лагеря – это было время для душа, уборки и стирки. Платили нам 25 марок в месяц, которые мы тратили на покупки и отдых. Наша работа заключалась в том, чтобы делать какие-то оптические детали, никто не знает для чего. Если кто-то в лагере заболевал, то у нас был медпункт. При болезни нас освобождали от работы на несколько дней. Условия были хорошие, сбежать никто не пытался.

Была у нас и связь с местным населением: они нас приглашали в гости. Одной из местных жителей Германии очень нравились бюстгальтеры русских девушек. Она попросила меня и мою подругу Люду пошить несколько для нее. В благодарность за оказанную ей услугу, немка накормила нас и дала что-то из одежды.

О приближении окончания войны я узнала, когда начались бомбежки. Американцы пытались освободить нас. И вот наш надзиратель, испугавшись начатой паники, сказал нам: « Спасайтесь кто как может». А через несколько дней приехал мой молодой человек, который работал в 30 км от моего лагеря. Он и предложил мне бежать, иначе боялся погибнуть. Мы шли к городу 7 км, а потом на поезде поехали в Данию. Денег у нас с собой не было, но зато было много продуктов. Сбегая из Германии, мой муж раздобыл табак, который мы продали в Дании и получили за него очень большие деньги. Переночевать нам в Дании было негде, и мы попросились к местным жителям. Хозяева встретили нас с радостью и большим гостеприимством. Мы у них не долго прожили, работали в Дании. Очень скоро объявили об окончании войны. А незадолго до отправки у меня должна была родиться дочь. Всех отправляли, а меня отказывались отправлять до родов. Когда я родила, местный житель подарил нам очень красивую коляску, отвез нас в магазин и сказал выбирать что понравится из одежды, и ни в чем себе не отказывать. На дорогу нам дали по 2 пакета консервированных продуктов каждому. Домой мы добирались 3 месяца. Приехали в Константиновку, где нас уже ждали родственники мужа. Мы остались в Константиновке на постоянное место жительство, устроились на работу.