Замарайкина Анна Прокофьевна

Интервьюеры: Marlene Klinger (Austria), Мария Чудинова (Россия), Оксана Соснина (Россия), Игорь (Украина)

Зовут меня Замарайкина (в девичестве - Шматко) Анна Прокофьевна. Я родилась 25 мая 1925 года в Курской области, Белгородском районе, селе Козынка. Половина сел в Белгородской области была русскоязычной, половина - украинцы. Я украинка, но русский знаю. В молодости жила и работала в колхозе, на Сахарном заводе. В нашем колхозе «Красная звезда» вместе со мной работало около 1000 человек. Я возглавляла бригаду на буряках. Жили бедновато и трудновато: работали за трудодни, которые были очень маленькие. Поэтому многие стремились уехать из Козынки, чтобы найти лучшее место для жизни. Родители мои тоже жили и работали в колхозе вместе со мной.

В 1932-33 годах (голодомор), когда мне было 7-8 лет, был сильный голод. Была сильная засуха, в огородах ничего не росло. Питалась я травой, клевером, липовым цветом. Люди пухли от голода.

У меня было 7 братьев и сестер. Во время голода умерло трое. Мы брали разные тряпки, вещи и меняли их на еду.

Когда началась война (до нас дошли слухи), я помню, как отправилась на рынок в город, чтобы запастись спичками. Меня остановил милиционер и спросил, зачем я купила так много. Я испугалась говорить ему, потому что боялась, что он посадит меня за это в тюрьму.

Из села забрали многих людей, родившихся со мной в один год. Никто из них не вернулся домой.

Через село немцы ехали на мотоциклах. Мне было 15 лет. Они забирали уток, другую домашнюю живность. Но немецкие солдаты нас не обижали.

Староста нашего села - Ляшенко - был хорошим человеком. Колхоз при немцах продолжал работать.

В 1942 году из сельсовета пришел список тех, кого нужно было отправлять в Германию. Наши приходили в дома и забирали людей. Сажали нас в грузовики и увозили из Благодухого до Киева. Это было весной (зиму мы провели в селе). Из села забрали много человек, но распределили по разным лагерям. Из семьи никого не забрали, кроме меня, так как больше никто не подходил по возрасту.

В Киеве мы жили в большом пятиэтажном доме вместе. На стенах было много надписей тех, кого уже отправили в Германию раньше нас. Одна из надписей была такой: «Колбасу получу, до дому втечу». Нас охраняли солдаты с собаками. От Киева до Германии нас везли уже в телячьих вагонах. Мы не знали, куда нас везут, нас не кормили, и еду с собой мы не взяли. Привезли нас в Кенигсберг. Нас собрали в одном месте, где немцы выбирали людей для работы. Я была молодая, здоровая, и хозяева мне быстро нашлись. Когда меня привезли к ним, я помню, что меня попросили включить свет, но я не могла разобрать, что мне говорят. Тогда хозяйка сказала мне, что я, как волк, - ничего не понимаю. Я доила коров, всего их было 6. Молоко увозили на завод, а оттуда уже привозили готовые кисломолочные продукты: голландский сыр, сметану, масло. Также в хозяйстве было 5 свиней и своя молотилка. В семье, где я жила, были хозяин, его жена, дочь 13-ти лет, а также сын, который служил в армии. Хозяина звали Отто Ратко. Вместе со мной был еще один работник - он родился в Курской области. Нас не обижали, относились к нам и кормили нас хорошо. Спала я на чердаке в доме, где жили хозяева. Дом был кирпичный (у нас в то время дома были деревянные, а крыши соломенные). Мой напарник спал там, где обычно кормили свиней.

Я подружилась с дочерью хозяев - Эдит, тогда ей было 13 лет. Хозяева разговаривали по-немецки и по-польски. Когда они говорили по-польски, я понимала, о чем идет речь. Сама я немецкий не знала и не понимала.

Когда мы узнали, что идет Красная Армия, хотели сбежать. Но мы не успели, потому что русские солдаты пришли очень скоро. Я не знаю, что случилось  с хозяевами, - они потерялись в большом беспорядке, который начался в это время. Было много убитых, раненых. Мне пришлось переступать через своих, чтобы пробраться через толпу. Сначала шли советские танки, затем пехота. Красноармейцы относились к нам хорошо. Я не успела ничего взять с собой, в чем была - так меня и отправили обратно.

Вернулась я в свою деревню в 1945 году. Дома были мама и две сестры. Отец мой погиб в 1944. Он нес сено прикрывать окоп, и его убило снарядом.

После войны мы работали на волах, пахали. Была у нас также еще одна корова, и на ней мы тоже пахали. До войны же в хозяйстве имелись тракторы (МТС, их присылали из города).

Мой двоюродный брат - танкист - привез из Германии трофей - гармошку. В Константиновку я поехала за своей сестрой.

Уже в Константиновке в 1952 году я вышла замуж. В этом же году родилась дочь. Мой муж родом из Серпухова и приехал в Константиновку работать на шахтах. Из нашего села много людей тоже уехало работать на Донбасс, на шахты.

Всего у нас трое детей, все они отсюда, из Константиновки. Уже есть внуки и правнуки. Здесь после войны я работала на бутылочном заводе, в цехе сбыта. Всем в то время нужны были бутылки, и за ними, особенно перед праздниками, стояли огромные очереди. Иногда приезжие нам дарили вино и шампанское, чтобы загрузить бутылки вне очереди.

На пенсию я вышла в начале 90-х. После этого я еще 16 лет работала в совхозе: полола грядки. Сейчас получаю пенсию в 900 гривен 84 копейки. Один раз из Германии пришли деньги - марки в виде компенсации. Но я не помню сумму, так как дочь получила ее за меня, и деньги я отдала ей.

Как бывший узник я не получаю пенсию, но я не писала никаких заявлений для этого. До этого никто еще не брал у меня интервью и не интересовался моей жизнью.

Молодому поколения я желаю только всего хорошего, счастья, здоровья, чтобы вы все жили в мире.